Дай мне стать пылью В твоей холодной Глуши, И пусть язык произнесет Последний гимн твоим ветрам.
Я молюсь о пастухе, Что свистит своим играющим гуарам. Я молюсь об охотнике, Что нападает на белых ходоков. Я молюсь о мудрой, Что ищет под холмом, И о жене, что желает еще хоть раз Коснуться руки мертвого сына.
Я не буду молиться о том, что потеряла, Когда сердце рванется ввысь От этой земли, как семя, И расцветет вновь под завтрашним солнцем.
